Шоколадка

[net-myena]

Автор: SimKa
Фэндом: Ориджиналы
Рейтинг: G
Жанры: POV
Предупреждения: Изнасилование, Секс с несовершеннолетними
Размер: Мини, 8 страниц
Статус: закончен

Описание:
Шоколадка в холодильнике. Лежит уже пол года. Как напоминание о том, с какими скотами приходится жить «рука об руку». Не ем. Не могу просто. Просто потому, что хочется помнить…

Примечание автора: навеяно одним разговором из курилки...

Текст

Шоколадка в холодильнике. Лежит уже пол года. Как напоминание о том, с какими скотами приходится жить «рука об руку». Не ем. Не могу просто. Просто потому, что хочется помнить…

***
Общага. По – моему большой муравейник. Не больше не меньше. Старшие курсы что – то типа королей, младшие так – солдатики на подхвате. Или как там у них, у муравьев все устроено?
Последний год. И хочется свалить от сюда, и боязно. Тут по крайней мере пять лет стабильности, а что будет там? После защиты? Не знаю… И, если честно, знать не хочу. Предпочитаю не думать...
Зима. Сессия позади. Впереди каникулы. Счастливое время. И не только потому, что не надо разрываться между работой и учебой, а еще и потому, что тишина. Относительная. Большинство студентов, после знатной нервотрепки, что преподаватели устраивают им стабильно раз в пол года, сваливают домой. Некоторые остаются. Чаще всего, те кто как и я работает…

Наш этаж можно было бы считать тихим, спокойным, и даже образцово показательным если бы не одно НО… Придурки, что живут в соседней секции. Постоянное «Га – га – га» на весь коридор, музыка орет так, что аж стены трясутся, не проходимый «туман» мимо курилки, потому что они от туда практически не вылезают. А находится там с ними просто невозможно, такое ощущение, что их девиз «секс, наркотики и рок-н-ролл», так как других тем для обсуждения они по ходу не знают. Три жлоба со старших курсов, и один маленький хлюпенький первак. Как он с ними выживает не имею ни малейшего представления. На вид, тот еще маменькин сынок, но от них не отстает.

Прогулка по вечернему городу подняла настроение. Наверное потому, что просто падал снег. Тихо, спокойно, большими мягкими хлопьями. Без злого завывания ветра, который сбивает с ног.
В общаге тишина. На наш этаж, это конечно не распространяется. Жлобы гуляют. Нет, ну вот спрашивается, и что им домой не уезжается?...
Пробираюсь в комнату и закрываюсь. Через час наступает тишина. Все, похоже отгуляли. Значит можно выйти, покурить.
Пустые бутылки и окурки в коридоре. Да, похоже эти совсем страх потеряли. В курилке хоть топор вешай. Даже и курить не надо, так постоишь, подышишь, и получишь положенную дозу никотина. А с учетом того, что пассивное курение вреднее…
А за окном все тот же снег…
На шуршание в углу даже не обращаю внимание. К маленьким серым обитателям нашей «родимой» я привыкла. Не так, что бы часто с ними сталкивалась, но за пять лет поняла, что они меня боятся больше, чем я их. А запрыгнув на кровать или на стул с ногами, дико вопя при этом, ситуацию я не исправлю. Так какой толк?
Шуршит…
Ну ни чего, прошуршит и перестанет…
Всхлип…
Повсхлипывает и …
Так, стоп…

Оборачиваюсь. Сквозь «туман» вижу маленькую, сгорбившуюся, серую фигурку в углу.
Еще раз всхлип. Резкий мазок по носу, видимо, что бы убрать сопли.
Догуляли… Что ж… Интересно, он просто перепил, или перекурил. Или, что они там еще делают? Ай, да и не важно. Какое мое дело? Я им не мать, и не воспитатель. Бросаю окурок в кастрюлю, что занимает место пепельницы и ухожу.

Десять минут на лекции. Пол часа на интернет. Минут пятнадцать, на процедуры перед сном.
Последняя сигарета.
В курилке уже «виден воздух», но все еще такое ощущение, что ушли отсюда за минуту до моего прихода. А по этажу ни кто не шарился, я бы услышала. Блин, надо было окно открыть, хоть проветрилось за это время. Не знаю, что за идиотская привычка – курить перед сном. И сразу после сна. Хлебом не корми, но это уже что – то вроде ритуала..

Окно на распашку. Окурок в пепельницу. Поворачиваюсь и замираю. Все в том же углу. Все в той же позе эмбриона. Только теперь не шуршит и не всхлипывает… Черт, да он хоть жив вообще?
Подхожу, сажусь на корточки. Первак… А этот то, что тут оставил? Почему не уехал домой?
Протягиваю руку, слегка касаюсь плеча, и меня тут же отшвыривает на пол и по курилке разносится дикое «Нет!». Глаза безумные, зареванные, дыхание сумасшедшее. В курилке света нет. Он здесь просто ни кому не нужен. Днем свет попадает через окно. Вечером из коридора. Смотрит на меня, фокусирует взгляд, вздрагивает и снова утыкается в свои коленки. И всхлипывает. Поднимаюсь с задницы и встаю.
— Слышишь? Иди уже в комнату. Ляг как человек.
Мотает головой, и мычит и снова всхлипывает.
— Ты замерзнешь тут.
Ноль реакции. Если не считать реакцией то, что он опять мотает головой и начинает раскачиваться взад, вперед, как болванчик.
Блять… Обкурыши на фиг. И вот что прикажите с ним делать?
Снова сажусь на корточки перед ним, но уже не так близко, и даже не пытаюсь дотронуться. Зачем? Что бы снова «собрать» пятой точкой всю грязь и весь пепел? Нет уж спасибо.
— Эй… Иди спать в комнату…
Мотает головой.
— Мммм…
Вот и вся реакция.
— Слушай, ну что ты, как маленький, иди давай.
— Н…н…нет… т..т..там они…
Там они… Ну да. И что вы, господа хорошие, сегодня курили?
— Да нет там ни кого… Все уже давно спят. Нажрались и вырубились. Один ты тут, торчок бл*…
— За что?
За что? Да если торчок, то как еще то тебя назвать…
Однако, что либо ответить я не успеваю.
— З..з..за что они? – снова слабый всхлип и мотание головой.
— Что я им з…з…сделал? … З..з..за что они т..так с..с..со мной?
Он поднимает голову и я успеваю рассмотреть ссадины на лице, которые не заметила сразу. Понятно. Дошло до рукоприкладства. Меньше пить будет. И будет знать с кем пить, а с кем не стоит.
— Подрались что ли?
Он мотает головой, потом кивает. Снова мотает и утыкается в свои колени.
Да и хрен с тобой, золотая рыбка. Не хватало мне еще с тобой возиться.
Встаю и иду в комнату. Очухается и придет к своим, куда он денется?

Сна не в глазу. Сколько я уже лежу? Минут пять. Десять. Пол часа? В такие моменты время либо тянется, как улитка, либо летит не хуже реактивного самолета.
Покурить что ли. Проверить за одно, ушел этот обдолбанный или нет? Если нет, то хоть окно закрыть, а то простудится, прости Господи, на моей совести будет…
Все там же. Все в той же позе. Все те же всхлипы и причитания «З..з..за что?».
Закрываю окно и подхожу.
— Эй… Хватит уже тут полы обтирать. Вставай давай пошли.
Мотает головой и мычит. Типа «Нет».
Нет, что бл* за дет сад?
Нет. Можно конечно наплевать и уйти спать. Да вот только вряд ли удастся, пока эта сопля зеленая тут будет. Совесть заест. Блин, как не кормленая…
Нагибаюсь и пытаюсь его поднять.
— Нет! – дикий ор, разбудил бы весь этаж, если бы было кого кроме его же собутыльников обкурышей, которым сейчас по – моему на все на срать. Хоть из пушек пали над ухом, все ровно не услышат.
О! Привет стена. Не хило так он меня приложил.
— Эй.
Похоже все серьезней, чем казалось с первого взгляда. Да какого лешего, я с ним вожусь…
— Я не пойду! Я не хочу к ним, не хочу! – повторяет он, как заведенный. Да, похоже, что на сегодняшний вечер словарный запас у него ограничен.
— Да что с тобой? – спрашиваю я, уже не делая попыток приблизиться, хоть на шаг.
— Не пойду! Не хочу! За что?
Тихие всхлипы. Сопли на рукав, и снова утыкается в свои колени.
— Так, все успокойся слышишь! Да что с тобой?
— Не хочу, не пойду, не хочу.
— Да что бл*** за мантру то взял? «Не хочу, не пойду!» Мне тебя что всю ночь тут караулить…
— Не хочу… К ним не пойду…
Он словно и не слышит меня. просто не пытается даже слушать.
— Они… Они… Они за что?
Снова присаживаюсь на колени.
— Эй… Что случилось?
— Ничего… ничего… они…они… Не хочу, не пойду, не хочу, не пойду, не хочу, не пойду…
— Да ладно. Ладно… не иди к ним… Слышишь… Пошли ко мне. У меня койка свободная.
— Не хочу, не пойду, не хочу, не пойду…
— Да что ты как заведенный то? Эй…
Дотрагиваюсь до его плеча. Он скидывает руку. Вскидывает голову. Взгляд загнанного зверя, который понимает, что все… По щекам не просто дорожки слез, а по моему Ниагарские водопады…
— Пошли ко мне…
Очередная попытка дотронуться. Он откидывается на стенку в попытке не допустить контакта…
— Эй…
И почему я привязалась к этому «Эй». Похоже наравне с его «Не хочу, не пойду» это «Эй» моя мантра на этот вечер. Но я просто даже не знаю, как его зовут. Вот так вот. Пол года прожили на одном этаже и не знаю. Просто не видела смысла общаться с ним и его товарищами…
— Ну ты чего?
Стараюсь говорить тихо и спокойно, и не делать резких движений. Похоже парню знатно перепало…
— Пойдем давай…
И что я за упрямый баран? Оно мне надо?
— Не к ним?
Голос, как у ребенка пятилетнего, который переспрашивает у мамы, правда ли заживет ранка до свадьбы? Заживет, не волнуйся. Такой доверчивый и полный надежды голос… И снова всхлип…
Бл***… Хуже ребенка пятилетнего! Баба! Натуральная баба…
— Не к ним, — говорю я, и подаю ему руку. Трогать сама его не пытаюсь. На сегодня уже хватило. Хоть и хилый на вид, но дури много.
Смотрит на меня с опаской, словно думает стоит или нет.
Бл*** он еще раздумывает!!!
— Не к ним…
Теперь это уже не вопрос, а просьба. Даже скорее мольба. Протягивает мне руку и поднимается, второй вцепившись за одежду в районе живота. Помогаю ему подняться, и обнимаю за плечи.
— Не к ним, не к ним, — тихо, но уверенно произношу я и вывожу его в коридор.
Продвигаемся медленно. Когда подходим к их секции, парень просто шарахается на противоположную стену, и утыкается мне в плечо, и замирает
— Не к ним, не к ним, — тихий стон, больше похожий на скулеж, словно думает, что я сейчас насильно запихаю его в его комнату и запру там на веки вечные.
— Не к ним, — говорю я, уже проклиная себя и свою бессонницу. И на фига, спрашивается я с ним связалась? Спала бы сейчас себе, десятый сон видела…
Тихонько проталкиваю его дальше по коридору в направлении к своей двери. Открываю ее и запустив его вперед, включаю свет. Я же вроде, как спать собиралась.
Парень останавливается посередь комнаты словно изваяние, а я замираю, не успев остановить тихий восклик:
— Что за нах…
Только сейчас, рассмотрев его как следует в полный рост, и при свете я понимаю, что штаны на нем изорваны… Перепачканы в крови…
На мое тихое восклицание, он поворачивается, и я вижу, что футболка на нем тоже в хлам…
— Бля-я-ть, — уже стону я.
А в его глазах сначала изумление, потом стыд, а затем тихий ужас, когда он понимает, что я поняла ЧТО с ним сделали.
Это бл*** не драка, не рукоприкладство… Это… Это бл*** изнасилование.
— Что они на хрен сделали? – вырывается у меня.
Тупой вопрос конечно…
Парень одной рукой держит штаны, которые на нем без этого просто бы свалились, второй пытается собрать на груди то, что осталось от футболки, в попытке прикрыться. Смотрит то на меня, то в сторону, и уже через секунду срывается к двери.
— Эй…
Успеваю его перехватить и прижать к себе. Чувствую, как его тело начинает пробивать мелкая дрожь, которая в скором времени просто переходит в режим «колотит».
— Тихо, тихо, тихо. – Шепчу я ему, в попытке его успокоить. Он начинает вырываться, но я все же сильнее. На данный момент, теперь уже сильнее.
— Хватит… Хватит, все слышишь, — пытаюсь до него достучаться. – Все хорошо. Ты тут, тебе не чего бояться.

***
Двое жлобов в курилке. И первак опять с ними. И чего он за ними таскается? Как грудник за титькой… Хочет казаться своим среди этих придурков? Блин, и почему к таким вот дебилам подселяют таких вот «маменькиных сынков»?
— Слышь, — спрашивает один у второго. – Че там с бухлом?
Опять пьют. Что б им провалиться что ли…
— Да есть еще. Если че, мелкого отправим, — отвечает второй. – Да мелкий?
«Мелкий» ни чего не отвечает. Стоит смотрит в пол, и делает затяжку за затяжкой, давясь при этом сигаретным дымом. Блин. «Мелкий», интересно, а ты до этого вообще курил, или тут решил «приобщиться к культуре»?
— Ну если пустят, — бубнит этот самый мелкий.
— Не сцы в трусцы, — «подбадривает» его второй.
— А он не в трусы, — тут же встревает первый. – Он на стены. Граффити рисует ёпт.
Ржачь. Хуже коней.
— Ага, граффити, — соглашается второй. – Х*и блин. Га-га-га…
— Да блин, и было то один раз, — пытается оправдаться «мелкий», не поднимая при этом глаз и поворачиваясь ко мне спиной.
Что ж, похоже, что чувство стыда у него еще не полностью атрофировалось. Хоть это радует. Ну вот что из него, простите меня, тут «вырастет»? Такой же отморозок, как эти?
— Ага, зато КАК ты его вычерчивал…
Кони…
— Слышь, мелкий, а может ты по этой части?
— Да идите вы!
«Мелкий» выкидывает так и не докуренную сигарету на пол и уходит, в след за ним и я. Слушать их ржание нет не сил, не желания.

***
Похоже, что эти скоты все же решили проверить, по той он части или нет…
Чувствую, как он замирает, а потом над ухом раздается очередной всхлип, скулеж, и теперь его трясет уже от рыданий.
— Все хорошо, — пытаюсь я его успокоить, гладя по голове и целуя в волосы. – Слышишь, все будет хорошо…
Да что я бл*** несу? Все хорошо?? Все будет хорошо???
ЧТО будет хорошо? Для кого будет?
— З..з..за что? … Я…я н..не хотел… Я… Он..ни… Я…
Его рыдания и причитания проходятся ножом по моему сердцу. Бл*** да что это такое? Что бл*** за люди? А точнее НЕлюди???

Минут через десять мне удается его отцепить от себя и посадить на кровать. При этой попытке он подскакивает, как ужаленный, и опять начинает рыдать..
— Все хорошо, — шепчу я, и теперь уже сажаю его осторожно.
Не х*я не хорошо! Вот просто не х*я хорошего!!!
— Чаю тебе налить?
Очередной идиотский вопрос. Но блин, надо же его как то отвлечь…
Отвлечь? Да бл*** от такого х*й отвлечешься!!!
Он отрицательно мотает головой, и всхлипывает.
— Ладно…
Я не знаю, что делать. Честно… Просто не представляю. Окидываю его очередным взглядом в попытке, хоть что – то сообразить. При этом он опять стягивает на себе разодранную футболку.
Так… Что бы делала я на его месте…
Я бы на хрен наверное удавилась! Ну или…
Вскакиваю, как ужаленная, и разрыв свою полку нахожу станки для бритья. Пулей метаюсь в туалет (в первые благодарна Господу Богу за то, что он находится в такой близости), и возвращаюсь в комнату. Он все так же сидит на кровати и следит за моими метаниями.
Достаю таз, бросаю короткое «Сиди не двигайся», и вылетаю вон. Набрав в него теплой воды приношу в комнату, ставлю по середине, и порывшись в шкафу протягиваю ему полотенце. Парень смотрит на меня, не понимая, что я от него хочу.
— Ты… Помойся, — запинаюсь я. – У… тебя кровь.
Он берет у меня из рук полотенце и тихо кивает.
— Я выйду… Я в коридоре, тут рядом, если что..
Выхожу…
Бл***. «Я рядом, если что», — передразниваю саму себя. Да какой ТЕПЕРЬ толк от того, что я рядом, когда это самое «если что» уже случилось?
Нервно хожу возле двери туда обратно. Сейчас бы мне не помешало покурить.
Мысль простреливает в голове, и я уже не думая кидаюсь в секцию, которую недавно мы обходили по стенке. Закрыто. Начинаю барабанить, что есть мочи. Если эти уебки не проснуться я… Я им дверь снесу к чертям собачьим, вот честное слово! После минутной атаки щелкает замок, и дверь приоткрывается. На меня смотрит заспанный, помятый, дышащий перегаром, и все еще пьяный парень.
Я толкаю дверь и залетаю в комнату.
— Вы что бл***, совсем ох**ли? – срываюсь теперь уже на крик. – Вы… Вы …
Слова закончились…
В комнате темно. Открывший мне смотрит на меня так, словно я второе пришествие, явно не понимая, почему я врываюсь к ним посередь ночи и начинаю орать.
— Вы вообще соображаете, ЧТО вы, с**и, сделали?
— Что? – спрашивает он меня так, словно единственное их прегрешение переход дороги на запрещающий сигнал светофора.
— Где, его одежда? – спрашиваю я, и кидаюсь к шкафу, готовая разворотить его, а того, кто мне помешает это сделать – убить.
— Чья?
— Мелкого! – выпаливаю я. – Вы… Вы, бл***, за все ответите! Уж будьте уверены! Я вас на хрен засажу, далеко и надолго! А по этой статье вам там ох как весело придется!
Он смотрит на меня ошарашено, и видимо тут же начинает трезветь. Хватается за голову и стонет:
— Нет… Нет… Я не… Это они… Я ни чего не делал…
Мой взгляд падает на двухъярусную кровать, откуда раздается легкий свист и храп.
— А ты что, бл***, стоял и смотрел? – налетаю я на него, толкая его в грудь, что бы хоть как-то выплеснуть горечь и боль, что меня сейчас просто разрывают на части.
— Смотрел, да?
Очередной толчок. Он мне не отвечает. По крайней мере не физически.
— Я ни чего не делал!
— А за это, бл***, тоже есть статья! Так что куковать будите все вместе!
— Они обкурились, ужрались, и…
— Это, бл***, не лучшее оправдание, уж поверь мне!
— Но я ни чего не делал!
— А мне посрать! Вот как тебе было посрать, когда они его… они его…
Я не хочу произносить это слово. Я просто боюсь его произнести…
— Так и мне сейчас, просто ПОСРАТЬ!!! … Где его вещи?
Порывшись в шкафу, он достает оттуда стопку белья, и кладет мне в руки.
— Бл***, — выговариваю я. И выбирая из всего этого вещи первой необходимости: штаны, трусы и футболку, остальное всучиваю ему обратно.
— Вам это, бл***, дорого обойдется.
Его жалобное «Но я же ни чего… Я не хотел…» я уже не слушаю и вылетаю из комнаты.
Перед своей комнатой останавливаюсь, хотя мысль залететь, что говорится «с разбега», не куда не делась. Но где-то на уровне подсознания понимаю, что этого лучше не делать.
Тихо стучу в дверь и говорю:
— Это я.
Подождав пол минуты, открываю дверь и заглядываю в комнату. Он стоит посередь комнаты, рядом с тазом, на том самом месте, где я этот самый таз поставила. Рядом валяется то, что еще недавно было его одеждой. Сам же он прикрывается полотенцем по всей длине, при этом с выражением дикого ужаса глядя на дверь, словно ждал, что вместе со мной войдет кто – то еще.
— Я принесла тебе одежду, — говорю я, и, пройдя в комнату, вешаю ее на близстоящий стул. Он не отрывает от меня взгляда и кивает.
— Я выйду… покурю…

Когда я вернулась, он стоял все на том же месте, только уже одетый. Смотрел на розовую воду, и тихо шмыгал носом.
Бл***.
Даже представлять не хочу, о чем он там думает…
— Эй, — окликнула я его.
Парень вздрогнул. Видимо настолько был погружен в себя, что не слышал, как я вошла.
Я тихо подошла забрала таз, и сходив в туалет, вылила воду.
Он стоял все там же, словно не знал, что ему дальше делать.
— Давай ложись, — сказала я, кивая на свободную койку убирая таз на место.
— А… они?
— А они… Они тебя не тронут.
Подойдя к двери я закрыла оба замка, что у нас имелись, и посмотрела на него.
— Давай об этом завтра, ладно?

Спать хотелось страшно. Мешал свет, скрежет соседней кровати и всхлипы.
Он просил не выключать свет…
Через десять минут этой пытки, я слезла с кровати и подойдя к соседней присела на корточки. Парень лежал спиной ко мне, укутавшись в одеяло. Плечи сотрясались от практически беззвучных рыданий. Ну не считая редких всхлипов и шмыганья носом.
— Эй.
Он вздрогнул, и напрягся.
— Тебе надо поспать, — сказала я, кладя ему руку на плечо, стараясь хоть как то его успокоить.
— Я н..н…не могу… Мне с..страш..шно — произнес он практически шепотом.
Я вздохнула и сказала:
— Двигайся.
Казалось, он не слышал, так как выполнять мое «поручение» вовсе не спешил. И в тот момент, когда я уже было решила плюнуть на все и пойти попытаться все таки уснуть, он замотался в одеяло, словно гусеница в кокон и пододвинулся к стенке. Похоже, что одеяло придется тащить свое.

***
Он проторчал у меня в комнате не вылезая пять дней. Даже в туалет ходил в моем сопровождении, и я стояла возле двери, словно почетный караул. Оставлять его одного было страшно. Откуда я могла знать, что ему придет в голову. Пришлось звонить на работу и сказаться больной…
На мое предложение заявить на этих уеб***в он сделал страшно испуганные глаза и замотал головой со всей дури.
Ясно. Я даже в какой то мере его понимаю…
Но оставить этих просто так…
Через три дня, после того, как все это произошло я спустилась к коменданту и устроила ей разнос, требуя от нее что бы она как минимум переселила этого первака подальше от этих придурков, как максимум выбила бы ему место в другой общаге. Она конечно не была в восторге, но после того, как я ей популярно объяснила, что произошло пару дней назад в ее общежитии, с несовершеннолетним, и что она за это несет прямую ответственность, так как поселила его к ним… Белее коменды были наверное только рубашки из рекламы «Тайда»…
Через пять дней приехали его родители, которые сошли с ума не дождавшись его на каникулы домой, и, не дозвонившись ему на мобильный…
Больше его в нашей общаге я не видела. Но и эти… эти остались там же…
Видимо парень так и не дал ход делу…

Я съехала из общаги через пару недель, как только поняла, что ни чего не изменится. Что эти скоты будут точно так же жить там, бухать и курить. И мне было наплевать на то, что деньги, которые сейчас уходили на оплату квартиры я копила на те самые дни, что будут «после», когда уже придется отвечать за себя целиком и полностью.

***
Два месяца спустя, когда я вышла из института, он ко мне подошел. Одет просто и невзрачно, глаза все те же испуганные и затравленные, но когда встретились с моими на лице появилась маленькая неуверенная улыбка, а в мою руку он вложил шоколадку.
— Как ты?
Это единственное на что меня хватило.
— Так себе, — ответил он и пожал плечами.
— Это тебе, — его взгляд опустился на шоколадку в моей руке. – Ты… хорошая.
— Спасибо.
Очередная неуверенная улыбка, и он развернулся и пошел в строну старенькой, потрепанной шестерки. Сел в машину на заднее сидение, мотор завелся. Однако в следующее мгновение передняя пассажирская дверь открылась и оттуда вылезла его мать и кинулась мне на шею причитая свою мантру «Спасибо, спасибо тебе»…

***
Шоколадка в холодильнике. Лежит уже пол года. Как напоминание о том, с какими скотами приходится жить «рука об руку». Не ем. Не могу просто. Просто потому, что хочется помнить…